В Москве продолжаются четыре выставки Михаила Гробмана, концептуалиста и неправильного сиониста. До 26 января!

Михаил Гробман, как говорят наши с ним общие друзья, — «неправильный сионист». Свой среди чужих, чужой среди своих. Любит вспоминать, как попал в израильскую армию и сторожил какую-то пушку [1]. Называет коренное палестинское население «нашими двоюродными братьями» [2]. Но на деле — оценить его творения могут только нерелигиозные ненационалисты. Люди с чувством юмора. Переехав из Москвы в деревню под названием Тель-Авив, Гробман решил создать новое еврейское искусство, скрестив старое с московским концептуализмом, и основал группу «Левиафан». Оттого по сию пору любит рисовать неведому зверушку [3] с надписями на иврите и Древом Сефирот на животе. Казалось бы, подделать Гробмана ничего не стоит. Ан нет, все свои работы он подписывает очень

Гордость и тщеславие выдумал бес

Пару лет назад я сидел в Тель-Авиве у художника Миши Гробмана, который помимо прочего издает русскоязычный журнал "Зеркало" и сам замечательный стихоплет. И спрашивает меня: "Угадаешь, чьи это стихи?" И стал читать какую-то глоссолалию. Я не угадал. Оказалось, что это Сумароков, конец XVIII века. Вернувшись в Москву, я попытался найти Сумарокова, но советские времена, когда 100-тысячными тиражами издавали все, что не приносит деньги, закончились. В букинистическом отделе книжного магазина "Москва" (на ул. Тверской) Сумарокова не было вовсе, а в "Фаланстере" нашлись только его оды. Через полгода в Свердловске я жил у председателя тамошнего Союза писателей Жени Касимова, дома у него Сумарокова тоже не было, зато была книжка нашего общего приятеля