Владимир Соколаев. Спрятанная жизнь
Выдающийся фотограф о том, что сейчас, и о том, что всегда
20 апреля 2015
Наталья Львова
Первый раз я увидела эти фотографии где-то в интернете, знакомый фотограф показал: вот, посмотри, какой дядечка. Помню, что размер снимков на экране был небольшим, как будто выложили чей-то любительский архив. Есть такие сайты, где люди знакомят зрителей со своими старыми фотокарточками, любительскими кинофильмами о туристических поездках советского времени. Но это были другие фотографии. Они явно принадлежали не любителю, а скорее напоминали известную серию Картье-Брессона о Москве 50-х годов. Взгляд бесстрашного и внимательного фотографа, абсолютно документальный. Но фотограф был местный. Потом, оказалось, и не один. Соколаев, Воробьев, Трофимов – "Отдел технического фотографирования" на Новокузнецком металлургическом комбинате. Они не имели ничего общего с официальн
Каким должно быть национальное образование
Острова утопии. Авторы книги об истории послевоенной педагогики, спецшколах, коммунах, летних лагерях, спасительном разнообразии в образовании и об авторитете учителя
27 марта 2015
Игорь Зотов
Книга про советскую школу называется неожиданно поэтично: "Острова утопии". На самом деле, никакой лирики – это предметный разговор о послевоенном школьном образовании в Советском Союзе, а также у его социалистических соседей и капиталистических соперников. Есть замечательная возможность сравнить. И, главное, – проследить историю вопроса во всем богатстве аспектов. В книге – полтора десятка статей на самые разные темы, от неудавшейся послевоенной попытки реформировать советскую школу и образовательной реформы эпохи Хрущева, до опыта школьного самоуправления в Германии и анализа такого специфически советского явления, как "школьное кино". Все это время в стране постоянно возникали всевозможные концепции образования и воспитания, которые, по мысли их авт
Воспитание крошки, или Киноман из инкубатора
О том, как вырастить умного зрителя, и что смотреть в три года, а что в двенадцать
17 марта 2015
Артем Рыжков
Ну что ж, начинать надо еще в младенчестве. И дело не в книжке Масару Ибука "После трех уже поздно", просто всегда необходимо начинать с самого начала.
Мои друзья начали радикальнее всех. С нуля лет они принялись показывать своей дочке черно-белые кубы и шары на планшете. Они утверждали, что ребенок в таком возрасте все равно не различает цвета, для него весь мир черно-белый, и потому не надо его с самого рождения обманывать, просто ни в коем случае нельзя показывать ему красные кубы и зеленые шары, а то он будет думать, будто они черно-белые. Нужно поступать честно. Пусть с самого начала знает, что родителям можно доверять.
Они пытали свою дочку кубами и шарами почти до двух лет. Стоило им увидеть ее слезы, они тут же подсовывали ей кубы, и детское лицо впитывало слезы, ка
Не убий и Клинт Иствуд
О ценности человеческой жизни
10 марта 2015
Артем Рыжков
Раздается выстрел. И на расстоянии 1000 метров от того места, где он раздался, падает человек. Он больше никогда не встанет. Он переходит в состояние пассивного залога. Его будут поднимать, класть, везти и хоронить.
Раздается второй выстрел. И на расстоянии 1000 метров падает еще один человек. И так 160 раз.
Это история Криса Кайла, морского котика, американского снайпера, биографическая история, рассказанная 84-летним режиссером Клинтом Иствудом.
И вот о чем я думаю. Зачем режиссер в таком возрасте решает снять этот фильм? И о чем этот фильм? Он о том, что снайпер своими выстрелами спасает чьи-то жизни? Или, может быть, он о том, как много людей сумеет убить один человек? Или, может, о том, что Клинт Иствуд – это американский снайпер Голливудского кино? Или, может, о
Даниил Хармс. Жизнь человека на ветру
Фрагмент книги Валерия Шубинского о Хармсе и войне
4 марта 2015
Валерий Шубинский. Даниил Хармс. Жизнь человека на ветру. CORPUS, 2015
Это не новая книга о легендарном авангардисте Данииле Хармсе, первое издание появилось еще в 2008 году, правда, в другом издательстве. Надо полагать, нынешнее переиздание привязано к юбилею – в декабре этого года будет 110 лет со дня рождения Хармса, по паспорту - Ювачева. А прожил он всего 36.
Книга обстоятельно – с документами, автографами и фотографиями – рассказывает не только о короткой жизни поэта, но и об эпохе. Только упомянутых в ней имен – около полутора тысяч, их с лихвой хватило бы на многотомную эпопею.
Рукописи стихов и прозы Хармса, которые почти не публиковались при его жизни, чудом спас и сохранил его друг Яков Друскин. Впервые они появились в самиздате 70-х годов. С тех
«Колокола из глубины» Вернера Херцога
Об экстатической правде и о том, что подо льдом
25 февраля 2015
Ксения Рождественская
По обледеневшему озеру ползет человек, иногда встает на колени, потом снова ложится на лед. Посреди озера замер второй, он то ли в религиозном трансе, то ли вглядывается в глубины. Можно было бы даже подумать, что мертвый, если бы он изредка не шевелился - неловко и неубедительно.
Эти люди - паломники, пришедшие поклониться ушедшему на дно граду Китежу. Они еще раз появятся на экране ближе к концу фильма, будут копошиться на льду, а старушка расскажет с берега, как вот тут вот недалеко видела процессию со свечками, а потом все исчезли, и свечки погасли, и люди пропали, остался только запах воска да звон колоколов из глубин озера.
«Колокола из глубины. Вера и суеверия в России», фильм, снятый Вернером Херцогом в 1993 году, считается документальным. Хотя вовсе им не являетс
Предубеждения, гордость и живот
Об Алексее Н. Толстом, хотевшем и умевшем быть равным себе. 70 лет со дня смерти
24 февраля 2015
Константин Богомолов
Дай миллион!
Читать я выучился довольно рано и внезапно.
Ясно помню тот вечер, когда буквы впервые сплелись в слово.
Я, трехлетний, сижу в гостиной на горшке и требую дать мне газету, вот она, на столе. Получаю газету, тужусь глазами на аршинное заглавие – П, Р, А… и, наконец, кричу: ПРАВДА!
Странно, но с тех пор как отрезало, и я почти десять лет не читал советских газет. Но вот мне уже двенадцать, та же гостиная, только нет горшка, и я вдруг снова потянулся к свежей прессе.
Интересное оказалось на последней странице. Это была всего лишь заметка. В начале 80-х не принято было кричать о громких ограблениях с первых полос. О них если и говорилось, то негромко и деликатно, с какой-то советской выдержкой. Вот и здесь было лишь несколько неброских строк. Сообщ
Исключительно интересный красавец
О Михаиле Зощенко, говорившем, что он должен стать, как другие, и ходившем ради этого на бега
9 февраля 2015
Лидия Маслова
Есть в Санкт-Петербурге напротив Таврического сада Музей Суворова. Фасад украшают две мозаичные картины: слева – «Переход Суворова через Альпы», справа - «Отъезд Суворова в поход 1799 года». Картина как картина, все как полагается: легко одетый Суворов стоит на крыльце, прижав руку к груди, а в другой сжимая шляпу. Селяне села Кончанского столпились вокруг, в тулупах, с бородами и детишками, кто слегка кланяется, кто бьет земной поклон, кто на колени бухнулся, за спиной полководца архиерей с крестом. Есть и совершенно лишенная художественной необходимости деталь – в левом нижнем углу, неподалеку от старичка с собачкой – верхушка какой-то никчемной, ничего не значащей маленькой елочки. Тем только она и интересна, что одну из ее веток вылож
Прописка
О стихах Петра Билыводы, украинского поэта, погибшего в 1997 году
5 февраля 2015
Виктор Филимонов
…У потоцi вантажних машин,
що тече крiзь залiзний Донбас,
бог дороги, напевне, лишив
металевий байдак i для нас…
В потоке машин грузовых,
что течет сквозь железный Донбасс,
бог дороги, наверно, оставил
металлический челн и для нас.
Петро Билывода. Сквозь Донбасс
Время и место: из личных переживаний. Пролог
Петро Билывода - Петр Шевченко, с которым мне случилось совпасть в ответственный момент нашего совместного мировоззренческого роста. Его стихи - живые факты общей духовной
Евгений Асс: Я не верю в то, что в России можно править только сильной рукой и топором
О «Последнем адресе», камнях преткновения и о разнице между памятью и памятниками
2 февраля 2015
Мария Эндель
В «Московских кухнях» Юлия Кима есть такие строчки: В любом из здешних мест, куда ни оглянёшься, ставь свечу и крест, и ты не ошибёшься. В одной Москве большой террор выхватил от семей, из жизни около сорока тысяч человек. До сегодняшнего дня в память о жертвах репрессий на домах не было мемориальных табличек, говорящих нам: здесь их последний адрес.
Инициатива, которая латает этот провал в памяти, так и называется - «Последний адрес». Суть проста: жители домов по собственному почину устанавливают таблички с именами уведенных отсюда на казнь. Сведения об адресах – поулично, в алфавитном порядке собраны в базе «Мемориала». Заказчики оплачивают изготовление и установку памятного знака, это примерно четыре тысячи рублей. Автор идеи, журналист и изд