Тимофей Радя снова поставил в центре Екатеринбурга очень большие абажуры

Екатеринбург, спору нет, для человека куда более оборудован, чем Свердловск, — множество кафе, кофеен, закусочных, бистро… Цвет раньше был неизменно серый цементный с угрюмыми оттенками — сегодня буйство красок! Радуюсь, но отмечаю: что-то важное ушло. Например, каждую субботу на углу Ленина ― Тургенева у входа в типографию «Уральский рабочий» собирались спортивные болельщики. Все — мужчины, возраст — от юношей (мальчишек отшивали) до старцев. Погода значения не имела (козырёк конструктивистского здания спасал от дождя, все остальные тяготы и лишения болельщики демонстративно игнорировали). Я, ни за кого и ни за что в спорте не болевший, всегда притормаживал возле этой толпы. Мне казалось, что так будет всегда. Но в 90-е этот клуб исчез. Вряд л

И начинаем публикацию «Поэтического путеводителя» по российским городам. Рассказ составителя

Несколько лет назад я работал варягом в Перми и принимал участие в издании «Поэтического путеводителя по городам «Культурного альянса». «Альянс» существовал на деньги «Единой России», не самой любимой моей политической силы, но цель его была благородна: соединить огромную Россию горизонтальными культурными связями мимо Москвы. Чтобы ездили друг к другу с гастролями провинциальные театры, чтобы вспыхивали звёзды поэтические, музыкальные и, конечно, звёзды-художники. Пермь тогда была столицей «Культурного альянса» и вообще культурной столицей, поэтому в ней происходили отчётные мероприятия по обмену культурными ценностями. В «альянс» на тот момент входило двадцать, кажется, городов, и даже Санкт-Петербург, который, не став

Очерк о петербургском дацане. Навстречу году Синей Деревянной Лошади, который начнётся 31 января

Просто так прогуливаясь по Петербургу, вряд ли можно попасть на пересечение Приморского проспекта и Липовой аллеи, но у меня нашёлся весомый повод добраться до этого перекрёстка. Именно здесь расположен самый старый в Европе буддийский дацан. Там шершавый запах сандала, всё ярко и как-то, знаете, спокойно и размеренно. Тибетское слово «дацан» означает «монастырская школа». Имя его «Гунзэчойнэй», что в переводе с тибетского — «Источник святого учения всесострадающего владыки-отшельника». Вот он и стоит на берегу Невы, гранитный, величественный и в то же время очень уютный «источник». Территория храма обнесена красивой оградой, к прутьям привязаны разноцветные ленточки и лоскутки. Это не просто украшения — каждый кусочек

Продолжение сериала о культурных точках Екатеринбурга: Дом музыки (бывший кинотеатр «Урал»)

Остановка автобусов и троллейбусов уже лет пять называется «Дом музыки», но нет-нет да и попадается кондуктор, провозглашающий: «Кино «Урал»!» Наверное, так говорят те, кто в Доме музыки ни разу не был, а в «Урале» — много-много раз… Впервые я попал в кинотеатр «Урал» в сентябре 1983 года — тридцать лет назад, круглая дата. Поступив в УрГУ (Уральский государственный университет, ныне УрФУ — Уральский федеральный), я на картошку по состоянию здоровья не поехал, но от «трудового семестра» освобождён не был: поступил в распоряжение завхоза и с такими же, как я, не-пришей-к-кобыле-хвост парнями менял лампочки, таскал какие-то коробки, ставил и убирал стремянки… Но это — днём, в унив

«Йозеф Кнехт» - новый центровой книжный магазин в Екатеринбурге

Когда три года назад закрылся «Букинист» в центре Екатеринбурга (угол Вайнера/Попова), я приуныл. Как-то плохо себе представлял город без него. Конечно, все случилось не одномоментно. Сначала половину магазина, в котором мы в 80-е околачивались часами, отхватила ювелирная лавка. Ну, дело обычное — половину площади магазин сдает богатым, но благодаря этому на оставшейся территории кучкуются бедные. Лет пять назад началась какая-то неприятная движуха: «Букинист» (то, что от него оставалось) поделили на две части. Направо от входа — антикварные книги, иконы, монеты и т.п. (то бишь опять же, для богатых). Налево — все еще книги. Заходя, не раз видел видного местного общественника, который устраивал нагоняи продавцам и администраторам. Объяснили:

Йозеф Рот о Берлине двадцатых: Луна-парк, Глайздрайек и шестидневная велогонка

Австриец Йозеф Рот (1894–1939) известен прежде всего романом "Марш Радецкого", дважды экранизированной и переведенной на миллион языков хроники габсбургской империи. В начале карьеры Рот работал журналистом в немецких газетах и писал — в тогдашнем духе — вкусные импрессионистические городские очерки. Они составили книгу "Берлин и окрестности", которая выходит сейчас в издательстве Ad Marginem (перевел ее Михаил Рудницкий). Мы выбрали для публикации на "Культпросвете" три фрагмента: во всех идет речь о вещах, уже исчезнувших с лица земли. Из первого вы узнаете, как выглядел девяносто лет назад Луна-парк и какие там были неведомые ныне аттракционы (в сегодняшнем Берлине на этом месте, у озера Халензее, нудистский пляж). Второй посвя

«С детства и на всю жизнь» — девиз ТЮЗа, моего любимого театра в Екатеринбурге. Но у меня случилось иначе — совсем не с детства

Я приехал в Свердловск в 1983 году, стал студентом и по мере сил осваивал тогдашнее культурное пространство. Но пойти в ТЮЗ мне в голову не приходило. По-моему, никто из моих однокурсников (по крайней мере, живших в общежитии, то есть иногородних) в ТЮЗ не ходил. Когда есть Драма, Музкомедия, Опера да Филармония, в конце-то концов, какой студент отправится в ТЮЗ, чтобы присоединиться к сопливым и прыщавым школьникам? Ох, как я себя сейчас корю за ту юношескую глупость! Ведь именно тогда в ТЮЗе ставил свои лучшие спектакли Дмитрий Астрахан, который потом стал кинорежиссёром: «Ты у меня одна», «Все будет хорошо»… Кстати, актёра ТЮЗа Владимира Кабалина Астрахан и по сей день снимает в своих фильмах, это его талисман («На свете живут добрые и хорошие люд

О кинотеатре им. Бабякина, о том, как разливное пиво запятнало образ героя революции, и о бесконечности «повторного фильма»

Вот тест, который поможет понять себя много лучше: «Какое кино ты (я) посмотрел первым?» На деле назовёшь не то, что объективно «посмотрел», а то, что субъективно «увидел». Что реально поразило, а значит, сформировало. У меня это будет «Король-олень» по телевизору. Навсегда осталось и в подкорке, и в сердце следующее: «Если Тарталья, значит, каналья!» «…И счастлив в супружестве он, говорят! — Но это, но это, но это, конечно, секрет для ребят». Ого! Мой детский ум верно вычленил базовые мирские ценности, распознав значимость темы власти и темы секса. А что с первым культпоходом в кино? Всё начинается чехословацкой чёрно-белой картиной «Чудеса пана Тау». Во втор