В 4-м выпуске Поэтического путеводителя памятник Куйбышеву, «один квартал» и речка Волга

«Культпросвет» продолжает публикацию рассказов из «Поэтического путеводителя» (подробнее о книге ― у Андрея Родионова). 80 поэтов из 20 городов России написали по маленькому лирическому очерку о важных для них местах. Сегодня ещё три автора из Самары.

Что знают гости о Екатеринбурге, первый в мире памятник человеку-невидимке, синий Ельцин и Центральный пост

Летом минувшего года из Москвы пришло письмо: в Екатеринбурге будут проездом двое венгерских журналистов, надо бы им город показать. Ну, ежели зовут меня, то — майна-вира! Юдит по-русски почти не понимала и совсем не говорила. Иштван, к счастью, мал-мала по-нашему изъяснялся, а то бы моей пародии на английский для коммуникации не хватило. Да и друзья помогли, у которых и с английским куда лучше, и с личными авто. Что знают гости о Екатеринбурге? Знают, что тут убили и закопали семью последнего русского царя — надо побывать там, где убили, и там, где закопали. Ещё им известно, что тут есть киностудия — тоже бы хорошо посмотреть. А больше у них пожеланий нет, потому что ничего другого им о городе неизвестно. Храм на крови (там, где стоял Ипатьевский дом) гостей пор

Кувшин-объедало, говорящий портрет прорицателя Корейши, отпечаток купеческого вкуса и другие впечатления

Музей диковин — это, как сейчас говорят, брендовое название. Бюрократическое — Егорьевский историко-художественный. По одной версии, город Егорьевск носит имя святого Егория (он же Георгий Победоносец), по другой — название происходит от слова «объегоривать». Когда-то здесь была граница Московского, Рязанского и Владимирского княжеств, и местные жители умудрялись не платить никому подать, заявляя, что соседние князья уже всё отобрали. Кроме того Егорьевск — родина отца Чебурашки <10>. Стены музея от пола до потолка покрыты традиционной для этих мест Гуслицкой росписью. Основа коллекции — собрание бывшего городского головы купца М. Бардыгина. — Потому всё у нас несёт отпечаток <1> купеческого вкуса, — как бы оправ

Много разного про семафоры, локомотивы, насыпи, Кафку и Платонова

Десять лет своей жизни я прожил в двухстах метрах от Рязанской железной дороги, окно моей комнаты было обращено к железнодорожной насыпи. Наша семья обитала в панельной пятиэтажке под самой крышей, и когда мимо с угрюмостью дредноута продвигались составы или летели скорые и электрички, мебель и посуда в квартире оживали. По одному только репертуару этого деревянно-фаянсового ансамбля пляски без песен я безошибочно судил о том, что сейчас перемещается за окном: тарахтящий, как консервные банки на кошачьем хвосте, порожняк; или глубинно ворочающие желваки глинозёма многотонные слитки стали, толкающие через колеса грунтовые пласты, как палец тёплую буханку; или степенно катятся чёрные, с сальными потёками, залитые под завязку, пахнущие Каспием и Апшероном цистерны с нефтью. Со временем мы

Поэтический путеводитель, эпизод 3. Галина Ермошина о заброшенном санатории на Красной Глинке, Леонид Гольденцвайг о бывшем горнолыжном комплексе там же

«Культпросвет» публикует эссеистическую часть «Поэтического путеводителя» (о нём подробно рассказал один из его составителей Андрей Родионов). Это уникальный литературный проект, в ходе которого 80 поэтов из 20 городов России написали по маленькому лирическому очерку о важных для себя магических местах. Сегодня два автора из Самары, потом будут ещё три.

К сожалению, про Крым, немножко еще про говно

«К сожалению», потому что «Культпросвет» не хочет заниматься «политикой», а любой разговор о говне это разговор о «политике». Но один раз надо объяснить, чтобы в дальнейшем к теме не возвращаться. Меня, в связи с этой вот публикацией «Культпросвета», назвал говном интернет-автор Михаил Берг. Он анализировал поведение своих фб-френдов, которые вместо событий в Крыму обсуждали нечто иное. Вот как это выглядело. Цитирую Берга: @Татьяна Толстая за день умудрилась опубликовать два статуса о блинах на масленице с подробными рецептами и язвительными комментариями. Ее товарка по "Школе" @Авдотья Смирнова старательно исследовала процедуру увлекательной е…ли у банановых слизней. @Александр Тимофеевский опубликовал не

Рок-посиделки в горном техникуме Екатеринбурга

«Плотинку» (исторический центр Екатеринбурга) знают все, даже бывавшие у нас проездом. У каждого екатеринбуржца про это место есть своя история. Расскажу свою. Горно-металлургический колледж имени Ползунова в середине 1980-х был, разумеется, техникумом. Ходил мимо и внимания не обращал (хотя краем уха слышал, что вроде как старейшее учебное заведение города). Но с подачи друга подался в ночные сторожа — на стипендию было никак не прожить (поражают нынешние 20–30-летние, уверенные, что в СССР студенты вольготно-привольно жили на полном гособеспечении!). И стал я, студент третьего курса журфака УрГУ, сотрудником шестого участка Ленинского райотдела внутренних дел. Проще говоря — ночным сторожем. Охранял я на родном участке ВУХИН, УНИХИМ, ломбард и много че

Поэтический путеводитель, эпизод 2. Лариса Орехова о каменном лосе, Зина Сарсадских о лавочке во дворе, Сергей Шумихин о Михайловском соборе и бонус от Андрея Баранова

«Культпросвет» публикует эссеистическую часть «Поэтического путеводителя» (о нём подробно рассказал один из его составителей Андрей Родионов ). Это уникальный литературный проект, в ходе которого 80 поэтов из 20 городов России написали по маленькому лирическому очерку о важных для себя местах силы. Сегодня четыре автора из Удмуртии, из Ижевска и Сарапула.

В доме-музее поэта Вордсворта, Грасмир, графство Камбрия

У нас английский поэт Вордсворт известен куда меньше Байрона, на родине — наоборот. Хотя Пушкин именно про него сочинил «Суровый Дант не презирал сонета…», а также превозносил Вордсворта за то, что тот писал «языком честного простолюдина» и сближал поэзию с разговорной речью. Половина стихов Вордсворта выглядит так. Поэт выходит из дома [1] и слушает рассказы встречных сельчан. Ему попадаются: Покинутая индианка, Странствующий старик, Сумасшедшая мать и Слабоумный мальчик. Мальчика послали в город за подмогой, а он отпустил поводья и всю ночь коняга везёт его не туда. Старик идёт в больницу проститься с сыном. Не умеющая считать девочка [3], живущая при кладбище, рассказывает, что из её семьи двое умерли, двое уплыли, двое уехали в деревню, но вместе