О Майровицах и всех-всех-всех

Зловредный патриарх, вряд ли рода, но кое-какого семейства, Гарольд Майровиц третирует по старинке сыновей и дочку сильно за сорок, сам того давно не замечая. Они же вместе с мачехой Эммой Томпсон, пожилой хиппи в пестрых штанах и кудрях аля нью-эйдж, готовят папе-скульптору, единожды удостоенному внимания Музея Уитни, юбилейную ретроспективу. Патриарх, самовлюбленный авторитет в бороде, за которой спрятан милейший Дастин Хоффман, все еще молод душой и гнет свое примерно так же, как поступал папа-литератор в одном из лучших "юных" фильмов Ноя Баумбаха "Кальмар и кит". Гнет отнюдь не так ловко. Тем не менее, дети – непременный у Баумбаха Бен Стиллер и новенький в этом семейном кругу Адам Сэндлер – все еще под впечатлением прежних незабываемых фрустраций. &

Шихарда кавда! Миногам, нуффан, арканар. Румата, румата, румата. Вычура, вычура, вычура. Втридорога, втридорога, втридорога!

  В той мере, в какой «Трудно быть богом» ― причитание и заговор, это настоящее кино. Имею в виду характеристику, которую ещё в 1908 году выдал литературный критик Корней Чуковский: «Кинематограф тоже есть песня, былина, сказка, причитание, заговор». Внешне жизнеподобное и стихийное, искусство кино основывается на устойчивых формулах древнего, архаического происхождения, свобода кинорежиссера ограничена поэтому самыми массовыми представлениями. Это лишь кажется, что режиссер произвольно сочиняет. На самом деле ― идёт на поводу. Ведь чем больше массовый зритель «угадывает», тем больше радуется, тем чаще и охотнее платит. Причитание и заговор ― это веления коллективного разума и чаяния коллективной души, которые через фильм транслиру

О чем и как говорить с папой, когда тот царь, бог, призрак или пустое место

Что такое разговор с отцом? Если отнесешься легкомысленно, увидишь ситуацию, полную комизма.   Американский пирог. Братья Пол и Крис Вайц. 1999 Сын повзрослел, и ему "хочется". Отец должен научить тому, что сам проделал как минимум один раз, поучаствовав в зачатии собеседника. "Сынок, знаешь, я шел мимо твоей комнаты…" Озабоченный юноша закономерно напрягается. "Вот ― специальные полезные журналы. А это ― женская грудь. Ее используют в основном для кормления детей. Ну, и для любовных прелюдий". Первая серия ― без вопросов мощное кино. И драматургически, и актерски, и морально-этически. В России многие морщатся, а не надо бы. Кино про передачу пикантного опыта. Про передачу опыта вообще. С одной стороны, нужно помочь юноше, ч